История храма
Храм Софии Премудрости Божией находится на правом южном берегу Москвы-реки напротив исторического центра Москвы – Кремля, в местности, заключенной между основным руслом Москвы-реки и ее прежним руслом, превратившимся со временем в цепь небольших водоемов и болотец, получивших общее название «Болота». Этот уникальный храм был возведен в честь победы над Новгородом. Первая деревянная церковь, основанная в конце XV века, по мнению ученых, находилась чуть дальше от того места, где сейчас стоит каменный Софийский храм, – ближе к Дому на Набережной.
Bпервые деревянная церковь упоминается в летописи в 1493 году. Тогда древнее Замоскворечье еще именовалось Заречьем, через которое пролегала дорога в Орду. Деревянный Софийский храм был уничтожен в пожаре 1493 года, выкосивший посад (территорию у восточной стены Кремля) и Заречье.
B связи с указом Ивана III 1496 года о сносе всех церквей и дворов напротив Кремля: «Того же лета рекою Москвою против города и повеле на тех местех чинити сад», в Заречье запрещено было селиться напротив Кремля и строить на набережной жилые дома. И зареченскую территорию отдали под новый Государев Сад, именованный Царицыным Лугом. Oколо Государева Сада возникло слободское поселение государевых садовников, ухаживавших за Садом. Так появилось название местности — Садовники. Только в XVII веке садовники обосновались непосредственно на территории самого сада и в 1682 году выстроили новую каменную Софийскую церковь.
B пожаре 1812 года Софийская церковь пострадала незначительно. И 11 декабря 1812 года, менее чем через 2 месяца после изгнания французов, был освящен Андреевский придел храма. В этом приделе, как и во всех действующих храмах Москвы, 15 декабря 1812 года прошел благодарственный молебен за победы, одержанные над войском «двунадесяти язык».
Устроенная в 1830-х годах каменная набережная была названа Софийской по имени находившегося здесь храма Софии. В марте 1862 года протоиерей Александр Нечаев и церковный староста С. Г. Котов обратились к Московскому митрополиту Филарету (Дроздову) с просьбой о строительстве новой колокольни, так как прежняя была уже довольно ветха.
Новую колокольню просили выстроить по линии Софийской набережной с проездными воротами с двухэтажными флигелями, в одном из которых должна была разместиться церковь в честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших». По замыслу архитектора Николая Ивановича Козловского, колокольня должна была создавать архитектурный ансамбль с кремлёвскими башнями напротив. Потребность в строительстве также мотивировалась необходимостью продолжения богослужения в случае затопления основного храма во время весеннего половодья.
От Кремля и с Москвы-реки открываются лучшие виды на Софийскую колокольню. Наиболее выразительное из всех произведений архитектора Н. И. Козловского – новая колокольня стала архитектурной доминантой набережной. Строение, обращенное к реке северным фасадом, стоит в линии застройки набережной, однако не примыкает к соседним зданиям, с которыми прежде соединялось калитками. Южным фасадом колокольня обращена во двор, к церкви. Кирпичное оштукатуренное сооружение принадлежит к числу памятников середины — второй половины XIX века, в которых наиболее ярко выражены поиски национального стиля в русской архитектуре.
Строительство колокольни продолжалось шесть лет и было окончено в 1868 году. Колокольня Софийской церкви стала первым высотным сооружением, построенным в центре Москвы после окончания внешних строительных работ храма Христа Спасителя, завершенных в 1859 году.
Ее строительство было лишь частью плана, автором которого были протоиерей Александр Нечаев и архитектор Н. И. Козловский. Также было задумано грандиозное строительство основного здания храма, соответствующего по масштабам и архитектурному облику зданию колокольни.
К сожалению, грандиозные планы не соответствовали небольшим размерам участка, сильно вытянутого в длину между Москвой-рекой и Обводным каналом. Комиссия установила, что здание не впишется в узкий участок, возможности же расширения участка были исчерпаны. В результате от строительства нового храма было решено отказаться.
14 апреля 1908 г. храм пережил тяжелое наводнение, во время которого церковному имуществу и зданию был нанесен огромный ущерб, оцениваемый в сумму более 10000 рублей. В этот день вода в Москве-реке поднялась почти на 10 метров.
В храме Софии вода затопила внутреннее помещение на высоту около 1 метра. Были испорчены иконостасы в главном храме и приделах, в ризнице были опрокинуты шкафы и подмочены облачения. На главном престоле был снесен на пол серебряный ковчег со святыми дарами.
На следующий год после наводнения в храме был проведен обширный комплекс ремонтно-восстановительных работ.
Следующей важной вехой в истории благоукрашения и обустройства храма Софии стала деятельность настоятеля иерея Александра Андреева, получившего назначение в этот храм в 1923 году.
Из церкви Рождества Богородицы на Старом Симонове были перенесены главный иконостас и иконостас Никольского придела, которые были установлены в Софийском храме. Для их поновления были приглашены два реставратора.
В конце 1928 года настоятель пригласил для росписи храма известного церковного художника графа Владимира Алексеевича Комаровского, который будучи не только художником-иконописцем, но и выдающимся теоретиком иконописания, одним из основателей общества «Русская икона» и членом редакционного совета одноименного сборника, сделал неоценимый вклад в раскрытие древнерусской каноничной иконописи своим современникам.
В 1928 — 1929 годах В.А. Комаровский изобразил на своде четверика сюжет «О Тебе радуется всякая тварь», рядом с ним над аркой – сюжет «София Премудрость Божия» новгородского иконографического типа, а на столбах, под аркою, ангелов в стиле прп. Андрея Рублева.
О. Александр при храме сформировал сестричество, в которое входило около тридцати женщин, не посвященных в монашество, но глубоко верующих. Целью создания сестричества была помощь бедным и нищим, а также работы по храму для поддержания его убранства и церковного благолепия. В храме было налажено народное пение.
После ссылки настоятеля (позднее был расстрелян) Софийский храм был окончательно закрыт летом 1932 года, все имущество церкви было конфисковано. С церкви были сняты кресты, вывезено убранства интерьера и колокола. Наиболее известная и чтимая храмовая икона Владимирской Божией Матери, написанная в 1697 году священником Иоанном Михайловым, была передана Третьяковской галерее. Росписи Комаровского были закрашены.
Храм занял Союз безбожников, затем здание храма было передано заводу «Красный Факел» под клуб. А в середине 1940-х гг. храм был переоборудован под жилье и разделен междуэтажными перекрытиями и перегородками. Внутри храма работала лаборатория термомеханической обработки Института стали и сплавов. В 1960-1980–е года в колокольне размещался трест подводно-технических и строительных работ «Союзподводгазстрой».
В 1960 году здания храма и колокольни постановлением Совета Министров РСФСР были поставлены на охрану как памятники архитектуры.
В 1972 году было проведено исследования живописи храма, в 1974 году начались реставрационные работы.
В начале 2000 года реставраторам удалось расчистить покрытые слоями побелки росписи свода и несколько фрагментов на стенах, долгие годы считавшиеся утраченными. В заключении искусствоведческой экспертизы говорится: «Сохранившиеся фрагменты росписи храма должны рассматриваться как уникальный памятник русского церковного искусства XX века и как реликвия Церкви, достойная особого поклонения». В 2017 году был проведен комплекс работ по консервации, реставрации и воссозданию утрат авторской живописи. Эскизы воссоздания живописи создавались на основе анализа сохранившихся эскизов В.А. Комаровского и материалов фотофиксации 1930-х годов.
В 1992 году здание храма и колокольня по распоряжению Правительства Москвы были переданы Русской Православной Церкви, но состояние полученных зданий не позволило сразу же возобновить богослужение. Лишь в декабре 1994 года начались службы в надвратном храме «Взыскание погибших», а в храме Софии Премудрости Божией возобновилось постоянное богослужение со дня совершения литургия на Пасху 11 апреля 2004 года.
В 2013 году произведена реставрация внешнего вида здания колокольни организацией ООО РСК «Возрождение».
В настоящее время богослужения в надвратном храме приостановлены, кроме дня престольного праздника.
Строительство софийского собора в москве
Говорят, что у каждого города, основанного в древности или в средневековье, есть свое тайное имя. По легенде, его могли знать лишь несколько человек. В тайном имени города был заложен его ДНК. Узнав «пароль» города, враг без труда мог завладеть им.
«Тайное имя»
Согласно древней градостроительной традиции, в начале рождалось тайное имя города, затем находилось соответствующее место, «сердце града», которое символизировало Древо мира. Причем не обязательно, что пуп города должен находиться в «геометрическом» центре будущего города. У города почти как у Кощея: «…смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и то дерево Кощей как свой глаз бережёт».
«Сердце града»
На Руси отправной точкой для возведения города был храм. Он был осью любого населенного пункта. В Москве эту функцию на протяжении веков выполнял Успенский собор. В свою очередь, согласно византийской традиции, храм должен был быть построен на мощах святого. При этом мощи обычно полагались под алтарем (иногда также с одной из сторон алтаря или у входа в храм). Именно мощи и являли собой «сердце города». Имя святого, по-видимому, и было тем самым «тайным именем». Иными словами, если бы «закладным камнем» Москвы был собор Василия Блаженного, то, и «тайное имя» города было бы «Васильев» или «Васильев-град».
Однако мы не знаем, чьи мощи лежат в основании Успенского собора. Нет ни одного упоминания об этом в летописях. Вероятно, имя святого держалось в тайне.
В конце XII века на месте нынешнего Успенского собора в Кремле стояла деревянная церковь. Сто лет спустя московский князь Даниил Александрович построил на этом месте первый Успенский собор. Однако по неизвестным причинам через 25 лет Иван Калита строит на этом месте новый собор. Интересно, что храм был построен по образцу Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. Не совсем ясно почему? Георгиевский собор вряд ли можно назвать шедевром древнерусского зодчества. Значит, было еще что-то?
Перестройка
Храм-образец в Юрьеве-Польском был построен в 1234 году князем Святославом Всеволодовичем на месте на фундаменте белокаменной церкви Георгия, которая была сооружена в 1152 при основании города Юрием Долгоруким. Видимо, этому месту уделялось какое-то повышенное внимание. А строительство такого же храма в Москве, возможно, должна была подчеркнуть какую-то преемственность.
Успенский собор в Москве простоял менее 150 лет, а потом Иван III вдруг решил его перестроить. Формальная причина – ветхость сооружения. Хотя полторы сотни лет для каменного храма не Бог весть какой срок. Храм разобрали, а на его месте в 1472 году началось строительство нового собора. Однако 20 мая 1474 года в Москве произошло землетрясение. Недостроенный собор получил серьезный урон, и Иван принимает решение разобрать остатки и начать строить новый храм. Для строительства приглашаются зодчие из Пскова, но те, по загадочным причинам, категорически отказываются от строительства.
Аристотель Фьораванти
Тогда Иван III, по настоянию своей второй супруги Софии Палеолог, посылает эмиссаров в Италию, которые должны были привезти в столицу итальянского архитектора и инженера Аристотеля Фьораванти. Кстати, на родине его называли «новым Архимедом». Это выглядит совершенно фантастически, поскольку впервые в истории Руси на строительство православного храма, главного храма Московского государства, приглашается зодчий-католик!
С точки зрения тогдашней традиции – еретик. Почему был приглашен итальянец, который в глаза не видел ни одного православного храма, остается тайной. Может быть, потому, что ни один русский зодчий не захотел иметь дело с этим проектом.
Строительство храма под руководством Аристотеля Фьораванти началось в 1475 году, а закончилось в 1479. Интересно, что в качестве образца был избран Успенский собор во Владимире. Историки объясняют, что Иван III хотел показать преемственность Московского государства от бывшего «стольного града» Владимира. Но это опять выглядит не очень убедительно, поскольку во второй половине XV века былой авторитет Владимира едва ли мог иметь какое-то имиджевое значение.
Возможно, это было связано с Владимирской иконой Божией матери, которую в 1395 года перевезли из владимирского Успенского собора в московский Успенский собор, построенный Иваном Калитой. Однако прямых указаний на это история не сохранила.
Одна из гипотез, почему русские зодчие не взялись за дело, и был приглашен итальянский архитектор, связана с личностью второй жены Иоанн III, византийки Софии Палеолог. Об это немного подробнее.
София и«латинская вера»
Как известно, в жены Ивану III греческую принцессу активно продвигал римский папа Павел II. В 1465 году ее отец, Фома Палеолог, перевез ее с другими своими детьми в Рим. Семья поселилась при дворе папы Сикста IV.
Через несколько дней после их прибытия Фома умер, приняв перед смертью католичество. История не оставила нам сведений о том, что София перешла в «латинскую веру», однако вряд ли Палеологи могли оставаться православными, живя при дворе папы Римского. Другими словами, Иван III, скорее всего, посватался католичке. Причем, о том, что София перешла перед свадьбой в Православие, не сообщает ни одна летопись. Венчание происходило в ноябре 1472 года. По идее, оно должно было происходить в Успенском соборе. Однако незадолго до этого храм был разобран до фундамента, чтобы начать новое строительство. Это выглядит очень странно, поскольку примерно за год до этого было известно о грядущей свадьбе. Удивительно и то, что венчание произошло в специально построенной возле Успенского собора деревянной церкви, которую снесли сразу же после обряда. Почему не был выбран другой кремлевский собор, остается тайной.
Что же произошло?
Давайте вернемся все же к отказу псковских зодчих восстанавливать, разрушенный Успенский собор. Одна из московских летописей говорит, что псковичи якобы не взялись за работу по причине ее сложности. Однако слабо верится, что русские архитекторы могли отказать Ивану III, человеку довольно резкому, по такому поводу. Причина категорического отказа должна была быть очень весомой. Вероятно, это было связано с какой-то ересью. Ересью, которую мог перенести только католик – Фьораванти. Что же это могло быть?
Успенский собор, построенный итальянским зодчим, не имеет каких-то «крамольных» отклонений от Русской традиции зодчества. Единственное, что могло вызвать категорический отказ – это святые мощи.
Возможно, «закладной» реликвией могли стать мощи неправославного святого. Как известно, София привезла в качестве приданного много реликвий, включая православные иконы и библиотеку. Но, вероятно, не обо всех реликвиях мы знаем. Не случайно же папа Павел II так лоббировал этот брак.
Если во время переустройства храма произошла смена мощей, то, согласно русской традиции градостроительства, сменилось «тайное имя», а главное судьба города. Люди, которые хорошо и тонко понимают историю, знают, что именно с Ивана III началась смена ритма России. Тогда еще Великого княжества Московского.