Флот Петра Великого. Как зарождалось морское могущество России (4 фото)
«Веслами и смекалкой»
В 1720 году был издан «Морской указ Петра I». На долгие века этот документ стал моральным и даже уголовным кодексом русских моряков.
Балтийский флот зародился во время Великой Северной войны 1700-1721 годов. Строительство галер было начато по приказу императора Петра Алексеевича в 1702 году на верфях, находящихся на реках Сясь, Луга и Олонка. Для того, чтобы шведы не разгромили верфи, первое время территорию охраняли корабли, купленные Российской Империей за границей. Война со шведами была в разгаре, русские были вынуждены атаковали крупные корабли неприятеля на утлых лодочках. Регулярные столкновения происходили под Архангельском, на Ладожском и Чудском озерах. Многие суда были отбиты у шведов, что называется, с помощью «весел и смекалки».
Тогда же царь распорядился на реках Волхове и Луге «сделать 600 стругов для свейской службы» («свейской» означает шведской). На выполнение этих грандиозных планов были брошены огромные силы, мастера съезжались в этот заболоченный край со всей России. Струги – это небольшие плоскодонные парусно-гребные суда, которые предназначались для передвижения по рекам. На Луге дело пошло быстро, уже через несколько месяцев было готово 170 стругов, а вот на Волхове работы застопорились, пришлось на место выезжать графу Шереметьеву и лично руководить работами.
Виселицы для лесорубов
Первые фрегаты типа «Штандарт» имели длину 27 метров, ширину 7 метров, были вооружены 28-30 пушками. На этом легендарном паруснике был поднят штандарт Петра I с двуглавым орлом, в лапах и на крыльях которого были изображены карты четырех морей: Балтийского, Белого, Каспийского и Азовского, выход к которым был осуществлен в петровские времена.
Отдаленность верфей на Свири, Сяси, Волхове очень беспокоила царя, поэтому он начал укреплять устье Невы. На Заячьем острове заложил Петропавловскую крепость, на острове Котлин – укрепления. Главная база нового Балтийского флота была названа Кроншлот.
За каких-нибудь 10-15 лет в условиях непрекращающейся войны со шведами, в безлюдном и болотистом краю вырос Санкт-Петербург. Из Тамбовской, Воронежской, Казанской и Нижегородской губерний непрерывным потоком шли люди, сплавлялся лес. В окрестностях Петербурга были посажены дубовые леса, которые под страхом смерти было запрещено вырубать. А чтобы некоторые не ослушались, по берегу Невы установили виселицы для лесорубов-нарушителей. Надо сказать, что народ с неохотой отправлялся в Петербург: платили тут с задержками, условия жизни в болотах оставляли желать лучшего. Постоянно вспыхивали различные эпидемии, рабочие гибли тысячами в этой тяжелой среде.
По пояс в ледяной воде
В 1707 году принята новая судостроительная программа по Балтийскому флоту: 27 линейных кораблей, от 50 до 80 орудий на каждом, шесть 32-пушечных фрегата и шесть 18-пушечных шняв. Первым русским линейным кораблем стала «Полтава», которая была заложена в конце 1709 года на Главном Адмиралтействе в Санкт-Петербурге и спущена на воду летом 1712 года. Строительством корабля руководил сам Петр I.
Первыми матросами русского флота стали выходцы из «потешных войск». Эти молодые люди выросли рядом с будущим императором, учились вместе с ним военным и гражданским наукам и участвовали с Петром в первых учениях. 30 лучших путешествовали вместе с царем по Голландии и Англии. Сотни матросов и офицеров были наняты в Голландии.
Император не жалел средств на создание и содержание флота. В 1712 году на эти нужды было отпущено 400 тысяч рублей; в 1715 – уже 700 тысяч, в 1721 – более миллиона рублей, с 1722 по 1725 годы – свыше полутора миллионов ежегодно.
Проживая в Петербурге, Петр ежедневно заглядывал в адмиралтейство, прикидывал чертежи, давал строителям практические указания, спорил о той или иной детали строящегося для флота корабля.
Морские операции Балтийского флота в то время были регулярными, император не позволял застаиваться кораблям на пристанях.
Историки особо выделяют действия российских кораблей под Выборгом в 1710 году, Гангутский бой в 1714 году, крейсерство капитана Бредаля в Балтийском море в 1715 году и набег Апраксина на берега Швеции в 1719 году.
Так появилось первое корабельное имя в отечественном военно-морском флоте. Орел — геральдический символ царской власти на Руси, изображался на государственном гербе, на первых морских флагах; не случайно имя «Орел» долгое время сохранялось в русском и Советском ВМФ.
Создание сильного регулярного флота исключительная заслуга Петра I; без этого оказалась бы бессмысленной борьба за выходы к Азовскому и Балтийскому морям. Известно, что Петру удалось создать 147 линейных кораблей и фрегатов, множество мелких судов таков итог 29-летней деятельности царя-реформатора. Документы свидетельствуют, что он при давал большое значение наименованиям кораблей и судов, понимая их большую политическую важность. Это отражение величия и мощи русского государства, содействие поднятию международного престижа, а также поддержание национального патриотизма и высокого воинского духа, сохранение памяти о боевых победах армии и флота.
Петру Великому принадлежит приоритет в формировании многих традиций в определении названий различных типов кораблей и судов, а эти традиции стали впоследствии фундаментом при выработке систему наименований (номинации) в отечественном флоте. Он же заложил и ещё одну традицию — названия кораблей в России, всегда утверждал глава государства.В именном списке судов и галер, вошедших в первое крупное соединение русского флота — Азовскую флотилию (1696-1702), на первый взгляд трудно найти какую-либо систему. Тем не менее, система была — большая часть названий была выбрана с целью выразить идеи высокого боевого духа моряков, силу и мощь русского флота.
Взять к примеру азовский баркалон под названием «Слон» («Елифант»), да и девиз у корабля под стать: «Злым — лих». Возможно, дело и не в символике, а в фамильном гербе создателя азовской флотилии — Ф.М. Апраксина, где также красуется это могучее животное. Такая вот загадка, хотя скорее всего, последний вариант все-таки притянут за уши (слоновьи, разумеется), потому что, что «слоны» в изобилии водились во всех флотах. Слишком уж впечатляющий символ и характерный — в нем и сила, и прочность, и надежность и мощь. А вот в названии «Журавль стерегущий» наверняка гармонично соединились аллегория и русский фольклор.Символико-аллегорическая номинация, раскрытие имени через девиз, было элементом, заимствованным из западноевропейских стран.
Геральдика и девизы
Особую сило это правило возымело после возвращения Петра I из первого заграничного путешествия, во время которого он увлекся эмблемами, символами и аллегориями. Вот только некоторые данные им названия, раскрываемые с помощью соответствующих девизов: «Бомба» — девиз «Горе тому, кому достанусь», «Черепаха» — «Терпением увидишь делу окончанье», «Спящий лев» — «Сердце его бдит», «Шпага» — «Покажи мне суть лаврового венца», «Три рюмки» — «Держи во всех делах меру».
Документы свидетельствуют, что многие названия и девизы Петр I и его помощники заимствовали из популярных западноевропейских гербовников и эмбелематических сборников. Роль основного издания, безусловно, сыграла книга «Символы и эмблематы», выпущенная в Амстердаме (1705) по специальному заказу Петра; изложенная на четырех языках, в том числе и русском, она содержала 840 рисунков с девизами и краткими аннотациями, разъяснявшими систему символико-аллегорических элементов.
Появлялись и шуточные, озорные названия: «Перинная тягота», «Заячий бег», «Цвет войны», «Ветер», «Безбоязнь», «Страх», «Весы», «На столе три рюмки», «Отворенные врата» (последнее означало открывающийся для России путь в южные моря).
Так как большинство приглашавшихся из-за границы кораблестроителей и офицеров-моряков не знали русского языка, для большего взаимопонимания многие корабли носили по два и более названий, чаще всего русское и его перевод на голландский, английский, немецкий, французский языки, например, «Баран» — «Трумель», «Еж» — «Игель», «Камень» — «Штейн». Имелись суда с тремя-четырьмя названиями: «Соединение» — «Уния» — «Ейнихкейт», «Безбоязнь» — «Сундербан» — «Сондерфрест» — «Ондерфрест», и даже с шестью: «Благое начало» — «Благословенное начало» — «Благое начинание» — «Гут анфаген» — «Гут бегин» — «Де сегел бегин».
Такое разноязычье, вполне законное, в духе тех лет, отражено многими официальными документами. Возможно, в некоторых случаях такая многоименность делалась и поощрялась Петром специально, в рекламных целях и для укрепления авторитета молодого флота.
Название построенного в 1700 году 58-пушечного корабля «Гото Предистинация» на русском языке означало «Божье сему есть предвиденье», но на корме писалось по голландски, чтобы смысл имени был более понятен европейским послам и специалистам; такое звучное и многообещающее оно имело глубоко символическое и политическое значение. Дело в том, что из соображений национального престижа постройка шла без помощи иностранных мастеров по чертежам самого Петра; этот первый «государев» корабль такого ранга создавался исключительно руками русских.
Царь придумал и кормовое украшение, которое органично сочеталось с названием — коленопреклоненная фигура апостола Петра, а за ним на фоне штилевого моря виднелись суда, по безоблачному небу летел голубь, неся в клюве миртовую ветвь. Аллегорический смысл композиции ясен: предвидение превращения России под управлением Петра в сильную морскую державу и желание скорейшего мирного разрешения войны. Впрочем, голландский атташе Ван дер Гултс, присутствовавший на спуске корабля, указал в донесении о возрастающей мощи русского флота и упомянул о постройке «очень красивого корабля» — «Явление Петра». Для него и Европы это действительно было «явление» рождение русского регулярного флота.
При строительстве крупных кораблей правило «расшифровки» названий через композиции носовых фигур и кормовых украшений стало обязательным. Чертежи, рисунки, гравюры, модели, декоративные убранства нередко дают ключ к пониманию значения каждого названия. Следует выделить ряд названий, которые еще юный царь давал первенцам различных классов кораблей.
1694 году он приказал послать из Архангельска в Голландию груженные товарами два единственных военных судна — «Святой Павел» (хранитель ключей от рая, в данном случая подразумевались ключи от моря) и «Святое пророчество». Именно кораблям с такими «пророческими» названиями выпала честь первыми нести славу России по чужим морям.Самой первой и лучшей из спущенных в 1696 г. на Воронежской верфи галер Петр дал название «Принципиум», что в переводе с латыни означало «Начало», так отметив рождение русского галерного флота; на этом корабле царь возглавил «морской караван», направляющийся на штурм «Азова», на нем он составил «Указ по галерам», явившийся прообразом будущего первого «Морского устава».
В 1702 г. русские войска взяли штурмом крепость Нотебург, что фактически означало следующее: после десятилетней борьбы Россия, наконец, вышла к Балтийскому морю. Двуглавый орел, изображенный на царском штандарте, держал в клювах и когтях карты уже принадлежавших России морей: Белого, Каспийского, Азовского, Балтийского. В 1703 г. это событие было отмечено постройкой первого фрегата Балтийского флота 28-пушечного «Штандарта».
Памятные исторические события Петр I отмечал именами кораблей, заставляя их служить славе русского флота, воспитанию патриотизма.
Вместе с тем, он мог позволить себе придумать и такие «нестандартные» названия, как «Бир-Драгерс» («Пивоносец»), «Вейн-Драгерс» («Виноносец»), «Гут-Драгерс» («Добрый вестник»), «Благодарованный триумф»; существовали и названия и на иностранный манер — «Флигель-Фам» («Летящая слава»), «Ягд-Хунд» («Охотничья собака»), «Винд-Хунд» («Борзая»).
Другой путь пополнения флота — боевые трофеи: всего за годы Северной войны русские захватили около 50 различных кораблей и судов среди них «Вахмейстер», «Астрильд», «Елефант», «Гедан», «Есперанс» и т.д. Большинство из них вошло в состав российского флота без изменения названий; более того, впоследствии некоторым новым судам передавались имена трофейных: « Вместо взятого в 1719 г. фрегата «Вахмейстер» сделать вновь фрегат тем же именем во столько ж пушек, во сколько тот взятый фрегат был » — гласил указ Адмиралтейств-коллегии от 18 августа 1728 г.
Традиции оставлять трофейные корабли под прежними именами про держались в военном флоте довольно долго: достаточно вспомнить те, которые плавали и воевали под русским флагом «Бриллиант» (год пленения корабля — 1734-й), «Родос» (1770), «Принц Густав» (1786), «Венус» (1789), «Ретвизан» (1790), «Сед-ель-Бахр» (1807), «Фалк» (1808), «Эмгейтен» (1808) и другие.
Преемственность корабельных названий
Одной из главных традиций каронимики, заложенной Петром — преемственность корабельных названий, особенно тех из них, которые заслужили это право в боях.
На Балтике повторялись имена периода Азовской флотилии — «Лизет», «Мункер», «Дегас», «Луск» («Рысь»), «Фалк» («Сокол»), «Елифант» («Слон»), «Фридемакер» («Миротворец»); там же до 1725 г. дважды повторились «Нарва», «Выборг», «Шлиссельбург». В этой традиции проявилась замечательная черта Петра Великого — думать о будущем России и флота, о тех, кто унаследует славу кораблестроителей и моряков.
Время не щадило и самые грозные многопушечные деревянные корабли — они гнили, разрушались, потому что средства на ремонт не выделялись. Но имена не забывались, продолжали жить в новых творениях мастеровых.
Передаваясь от одного поколения кораблей к другому, названия образовывали целые династии «одноименцев». За все время существования русского флота больше других повторялись следующие названия: «Штандарт» и «Гангут» по пять раз, «Ингерманланд» — шесть, «Не тронь меня» и «Азов» — семь, «Полтава» и «Самсон» — восемь, «Выборг» — десять, «Меркурий» — 11, «Нарва» — 14, «Москва» — 18, «Надежда» — 22.
Многие из этих названий живы и поныне, их с гордостью носили корабли советского, а после и российского ВМФ, что как нельзя лучше способствует утверждению и передаче потомкам лучших флотских традиций.
Морским судам быть
«Русские корабли во всех отношениях равны наилучшим кораблям этого типа, какие имеются в нашей стране, и притом более изрядно закончены».
Aнглийский адмирал Поррис
16 мая 1692 года спущен на воду первый российский военный корабль, построенный при участии Петра I и 16 солдат Преображенского полка
Известные всем «потешные» полки Петра I были не только сухопутными, они же стали прообразом будущего флота, которым так гордился царь и который так нужен был стране. Сегодня мы постараемся рассказать о первых шагах русского флота, и о том, как он создавался.
«Дедушка русского флота»
Россия вступала в XVIII век в сложной внешнеполитической ситуации. Вражда с западным соседом – Польшей, с северо-запада – Швецией, Турцией на юге отнимала у государства много сил и средств. Экономика была не в лучшем состоянии. В целом России требовались реформы и модернизация. Требовалось получить и выход к Черному и Балтийскому морям для упрощения торговли, потому что на тот момент единственным надежным торговым портом был северный Архангельск, до которого добраться было несоизмеримо сложнее. Все эти задачи предстояло решить молодому царю Петру I, возглавившему страну в 1689 году.
Петр I на верфях. Источник: http://forum-region.ru
Пристрастие к флоту было у Петра с детства. В детстве его очень привлекали разнообразные технические новинки, к примеру, астролябия. А знаменитый ботик, найденный царем в сарае Н. И. Романова, стал знаменитым «дедушкой русского флота», на котором Петр I лично постиг все азы мореходства. Сам царь описывал свои эмоции от найденного ботика так: «Случилось нам (в мае 1688 г.) быть в Измайлове, на льняном дворе и, гуляя по амбарам, где лежали остатки вещей из дому деда Никиты Ивановича Романова, между которыми увидел я судно иностранное, спросил Франца (прим. Тиммермана – голландского учителя Петра), что это за судно? Он сказал, что это бот английский. Я спросил: где его употребляют? Он сказал, что при кораблях – для езды и возки. Я паки спросил: какое преимущество имеет пред нашими судами (понеже видел его образом и крепостью лучше наших)? Он мне сказал, что он ходит на парусах не только что по ветру, но и против ветру; которое слово меня в великое удивление привело и якобы неимоверно».
Петр I и Франц Лефорт. Источник: https://maxpark.com
Именно после катания на ботике по Плещееву озеру царь стал вынашивать планы по созданию мощного флота. В то время все передовые страны уже обзавелись военными флотами, и России предстояло сделать большой рывок, чтобы качественно и количественно сравняться с соперниками на море. А после визита в Архангельск, где царь увидел большие и хорошо вооруженные голландские и английские суда, посетил их и сам, впервые ходил по Белому морю, вопрос считался решённым. Один корабль заказали в Англии, два под руководством Франца Лефорта – будущего первого адмирала русского флота заложили сами. А царь отправился обратно на Плещеево озеро руководить строительством новых кораблей лично.
Морским судам быть
Потешная флотилия, спущенная на воду Плещеева озера в мае 1692 года, стала прообразом русского флота. Однако таких кораблей было недостаточно. Сохранившийся ботик «Фортуна» показывает, что на таких кораблях вполне можно ходить по морю, но вот для боев они совсем не подходят.
Строительство русских кораблей. Источник: https://russian.rt.com
Неудачный поход на крепость Азов в 1695 году также показал необходимость иметь мощный флот. Дело в том, что турки снабжали крепость морем, пользуясь своим полным господством на Черном море. А «Священная лига» – антитурецкий союз, к которому Россия присоединилась ещё до Петра (при царевне Софье), требовала от России активных действий. Следующий поход царь продумал уже значительно внимательнее. Особенное внимание было уделено созданию военно-морского флота, чтобы не допустить турецкие корабли до крепости. Петр I велел заложить 1300 стругов (крупных весельных лодок), 300 лодок поменьше и 100 плотов для перевозки войск и припасов. Но главной силой русской армии стали 22 галеры, 4 брандера, 3 фрегата и 2 галеаса, сделанных по голландскому образцу. Сбор войск у Воронежа занял почти год, тогда же на месте было учреждено адмиралтейство и цейхгауз.
Галера «Принципиум». Источник: http://yacht-radio.com
В мае 1696 года русский флот появился у Азова во второй раз. Царь лично вёл суда на галере «Принципиум». На этот раз крепость обложили с моря и суши, были созданы штурмовые батареи орудий, войска штурмовали крепость с суши и с моря, на стругах. А русский флот надежно прикрыл лодочные десанты и воспрепятствовал турецким попыткам деблокировать крепость с моря. В ходе кровопролитного боя считавшаяся ранее неприступной крепость Азов была взята. Россия получила выход к Азовскому, а значит, и к Черному морю. Победа наглядно продемонстрировала необходимость иметь мощный и современный военно-морской флот. 20 октября боярская дума постановила: «Морским судам быть». Эту дату принято считать днем рождения русского флота.
Божье провидение
Линейный корабль «Гото Предестинация». Источник: http://armedman.ru
Вслед за ним были заложены ещё два линейных корабля – «Черепаха» и «Великий галеас». Их постройкой еще руководили иностранцы, так как проекты линкоров были ещё слишком сложны. К 1700 году в России уже воспитали ряд корабельных мастеров, таких как Скляев, Верещагин, Салтыков, Михайлов, Попов, Пальчиков, Тучков, Немцов, Бородин, Кознец.
России предстояла война со Швецией, и Петр I, обеспечив свой южный фланг, обратил взор на Балтику. Огромный и неоценимо важный опыт, полученный при строительстве Азовского флота, стал огромным заделом, который помог обеспечить победу нашей стране в долгой и трудной Северной войне со шведами. На Балтийском море русский флот сделал ещё больший шаг вперед. Несмотря на поражение и Прутский мир 1711 года с Турцией, по которому Азовский флот уничтожался, Россия стала военно-морской державой, великой державой. И последующие победы русского флота, и его славная история, стали наглядным тому подтверждением.